На хромой кобыле далеко не уедешь

 

    В России вновь трагедия. Уже давно стало страшно включать телевизор. Новости – как сводки с полей сражений - люди гибнут десятками и сотнями. Одна отдельно взятая жизнь для государства уже не представляет ценности. Для объявления национального траура должны погибнуть не менее сотни. Такие выводы напрашиваются, когда начинаешь анализировать поведение нашего руководства в связи с последней трагедией в Перми. Подобную мы пережили сами 17 августа, поэтому имеем право сравнивать и недоумевать. Слишком много совпадений и слишком много различий.

Кто виноват?

    Как оперативно сработали силовики в Перми! Через сутки в числе задержанных было пять человек, через двое – четверо арестованных! Тут и хозяин, и директор, и предприниматель… Пытавшихся скрыться ловили по всему городу. А на СШ ГЭС, где погибли люди - тоже по вине хозяев и руководителей – никого не ловили. Хотя именно 17 августа некоторых из них как дедмазаевских зайцев можно было снимать с окрестных холмов. Но до сих пор все руководство станции на своих местах, за исключением директора, который теперь работает в Москве. Президент Медведев о виновных в пермской трагедии сказал, что у них нет ни мозгов, ни совести. Видимо, на СШ ГЭС

с совестью и мозгами было все в порядке.

Стой, кто идет, предъявите паспорт…

    Почему еще аналогия с СШ ГЭС? Потому что в Перми тоже в клубе различные контролирующие и проверяющие органы кормились. Пожарные предписания делали, контролировали. Эту «Хромую лошадь» давно в стойло надо было ставить, как и второй гидроагрегат на ГЭС, а не загонять до мыла. Но ни там, ни здесь недоконтролировали. Все эти «паспорта готовности и безопасности» нужно бы через призму Уголовного кодекса прочитать и проверить на предмет подлинности.

Хэппи бёст дэй ту ю

    И последнее… С Днем рождения, «Хромая лошадь», с Днем рождения, директор СШ ГЭС. Мне многие работники СШ ГЭС говорили, что станцию погубило именно предстоящее торжество. Не хотели омрачать праздник аварийной остановкой агрегата, который хотя и являлся таковым, но числился исправным. Обе трагедии произошли в день рождения. Однако на станцию люди работать пришли, а не отдыхать. И у тех, кто навеки остался в списках погибших в машзале, выбора не было. Им и в свидетельствах о смерти нужно было писать «погиб при исполнении». В Перми – «при развлечении».

     Пермский ночной клуб «Хромая лошадь» был заведением элитным, с московскими ценами. И посетители заведению под стать – светские львы и львицы.

Ценна любая жизнь, страшна любая трагедия. Наверное, для Москвы территория за Уралом – это слишком далеко от столицы. Но такая Россия, двигаясь вперед, как хромая лошадь, теряет по пути поклажу, рискуя остаться в конце пути с пустой повозкой. 

Григорий НАЗАРЕНКО